Новый импульс вокруг этого вопроса возник не на пустом месте, а одновременно с визитом заместителя посланника США по Ближнему Востоку Моргана Ортагуса в начале апреля, который подтвердил, что Вашингтон продолжает настаивать на полном выполнении резолюции о прекращении боевых действий, включая “разоружение “Хезболлах”, считая, что “этот путь должен быть реализован без промедления”.
Израильские нарушения на юге Ливана продолжаются и сегодня. В то время как дипломатические данные указывают на решительное внешнее решение начать постепенный этап разоружения шиитской радикальной группировки “Хезболлах”, начиная с юга от реки Литани и заканчивая охватом всей ливанской территории, внимание переключается на официальную позицию ливанского государства, которая начала выкристаллизовываться более четко.
Несколько дней назад президент Ливана Жозеф Аун заявил, что только государство имеет право владеть оружием, подчеркнув свою “убежденность в том, что ливанцы не хотят войны”, и объявив, что “решение об ограничении вооружений для государства было принято, и его реализация остается в зависимости от благоприятных условий”.
Позиция “Хезболлах” была однозначной. Генеральный секретарь шейх Наим Кассем заявил, что идея разоружения “должна быть удалена из словаря”, отметив, что “сопротивление – это естественная реакция на неспособность государства защитить ливанцев”, как он выразился.
Преемник Насраллы добавил, что оружие группировки не подлежит обсуждению, за исключением пункта о диалоге по “стратегии национальной обороны”, который будет поднят только после того, как Израиль уйдет с ливанской территории и государство начнет восстанавливать разрушенное в ходе войны. Лидер “Хезболлах” Махмуд Кумати дошел до того, что пригрозил, что “рука, которая потянется к оружию сопротивления, будет отрублена”.
Несмотря на резкость заявлений, контакты между “Хезболлах” и государственными институтами во главе с президентом не прекращаются в попытке возобновить переговоры по оборонной стратегии в качестве отправной точки для политического решения этого вопроса.
В этом напряженном контексте, где соображения суверенитета пересекаются с региональными и международными сдвигами, где давление усиливается, а риторика обостряется, возникают вопросы о позиции ливанских шиитов в этих дебатах. Является ли оружие по-прежнему элементом защиты для членов этой общины или же оно превратилось в бремя, препятствующее стабильности Ливана?
Пытаясь разобраться в этом противоречии, Euronews опросил ряд ливанских шиитов, чтобы выяснить их мнение по конкретному вопросу разоружения “Хезболлах”, а также эксперта по арабским и региональным делам, чтобы рассмотреть возможные сценарии развития событий.
Оружие “Хезболлах”: защита или бремя?
В ходе интервью мы наблюдали расхождение во мнениях между теми, кто по-прежнему считает оружие основной гарантией национальной безопасности, и теми, кто считает его бременем, которое стало слишком тяжелым для людей, хотя противники предпочитают оставаться неизвестными, либо опасаясь реакции, либо чтобы избежать возможных последствий.
Хасан (псевдоним) из деревни на юге Ливана говорит, что в принципе не возражает против разоружения “Хезболлах”, но не хочет, чтобы это происходило так, как это преподносится в СМИ или под международным давлением. В интервью Euronews он сказал: “Я выступаю за диалог между президентом и “Хезболлах” для изучения этого экзистенциального вопроса. Оружие должно быть в руках государства, но необходимо воспользоваться военным опытом “Хезболлах”, особенно жителей приграничных деревень, потому что они знают землю и обладают важным опытом. Армия может извлечь из этого пользу при условии, что все будут преданы Ливану, а не Ирану”.
“Отсутствие участия государства – вот что побудило жителей юга страны взяться за оружие против Израиля”.
“Сегодня необходимо, чтобы государство действительно присутствовало в приграничных районах, чтобы не было необходимости в каком-либо оружии вне его рамок”. Я за то, чтобы “Хезболлах” передала свое оружие, но постепенно и рационально, а не путем провокаций”.
Хади (псевдоним), житель одного из южных городов, подвергшихся бомбардировкам во время последнего витка войны, выражает глубокое чувство разочарования: “Люди потеряли веру в оружие как средство защиты. В последней войне с Ливаном было ясно, что Израиль намного превосходит нас, и не только в плане возможностей. Оружие не могло защитить нас, и мы больше не чувствовали себя в безопасности. Потери были тяжелыми, и решение было принято в одностороннем порядке, без согласования с государством, так что мы, жители юга, снова оказались на передовой линии огня”.
“Требование ясно: Оружие должно быть только в руках ливанской армии. Хватит войн. Даже те, кто выступает против продолжения использования этого оружия, редко высказывают свое мнение публично – либо из страха перед реакцией, либо потому, что подсознательно убеждены, что от этой реальности никуда не деться. Но мы устали… Мы заслужили шанс попробовать другой вариант”.
“Что мешает нам доверять нашей национальной армии? Ливанская армия раз за разом доказывает, что она – единственная структура, способная защитить каждого без дискриминации. Я осуждаю все попытки представить ее как противника жителей юга, в то время как правда заключается в том, что даже в самые трудные моменты именно ее военнослужащие проявляли инициативу по оказанию помощи, разбору завалов и транспортировке раненых”.
РЕКЛАМАКавтар Яссин из региона Бекаа настаивает на том, что оружие “Хезболлах” – это не сектантское оружие, а национальная опора. Она сказала: “Достаточно вспомнить, что произошло в аэропорту Бейрута в 1982 году, когда Израиль сжег наш воздушный флот, а государство не выпустило ни одной пули. Оружия сопротивления в то время не существовало, и государство было сковано по рукам и ногам. Сегодня это оружие стало последней линией обороны страны, и оно не противоречит логике государства, а скорее дополняет его роль там, где политика не работает, а сдерживание падает”, – сказала она.
“Оружие “Хезболлах” – это не оружие для защиты какой-то конкретной секты, а щит для всех ливанцев, всех религиозных групп и регионов, потому что враг не делает различий между сектами и сектантами, между югом, Бекаа и севером. Без этого оружия Израиль не удовлетворится пятью пунктами, а оккупирует весь Ливан и перекроит его границы в соответствии со своими историческими амбициями”.
Майса Атви с юга Ливана, в свою очередь, категорически отвергает идею разоружения, поскольку это “сыграет на руку врагу и будет направлено на разрыв внутреннего фронта и разжигание печальных раздоров”. Она добавляет: “Это оружие, которое защитило Ливан и противостояло агрессии, не может быть скомпрометировано или передано под политическим давлением. Нашу землю защищает только оружие “Хезболлах”, и это оружие – красная линия”.
“Это оружие никогда не было проектом гражданской войны, но его естественное положение – противостоять израильскому врагу в то время, когда ливанская армия не обладает достаточным военным потенциалом для защиты юга”, – говорит она.
РЕКЛАМА“К вопросу разоружения сопротивления нельзя относиться как к преходящему варианту или простому административному решению. Это вопрос, связанный с достоинством нации, выживанием народа и суверенитетом земли. Речь идет не о разоружении, а о разоружении жизней всех тех, кто осмелился взять в руки оружие, защищая землю и честь. Без оружия “Хезболлах” террористические группировки во главе с ИГИЛ вторглись бы в наши дома и осквернили наши кварталы”, – сказала она.
Аналитический взгляд: Не передавать оружие без гарантий
Амин Камурия, ливанский журналист, специализирующийся на региональных темах, объясняет сложность вопроса об оружии “Хезболлах”, утверждая, что в принципе это движение не возражает против концепции ограничения вооружений. Это основано на двух основных моментах: во-первых, “Хезболлах” согласилась с резолюцией 1701, которая прямо предусматривает вывод оружия с территории к югу от реки Литани и передачу его государственным институтам; во-вторых, группировка не раз заявляла о своей приверженности Таифскому соглашению, что теоретически означает отсутствие оружия вне рамок государства.
“Между партией и ливанской армией уже существует значительное сотрудничество”, – сказал Камурия, отметив, что то, что происходит сейчас, – это попытка связать это дело с процессом ухода Израиля с ливанской территории.
Существует принципиальная разница между концепцией разоружения силой, которую “Хезболлах” и государство отвергают, и концепцией “исключительного контроля над оружием со стороны государства”, которая является общей целью, но ее реализация требует политического процесса”, – добавляет он. Он подчеркивает, что ливанская армия в любом случае “не станет инструментом для силового разоружения “Хезболлах”, и не похоже, что кто-то внутри Ливана собирается идти на эту конфронтацию”.
РЕКЛАМАКамурия признает, что на ливанского президента оказывается значительное давление со стороны США с целью ускорить этот процесс, но его позиция основана на тщательном балансировании между внешним давлением и недопущением сползания к внутренней конфронтации. “Президент смущен, но он не хочет, чтобы страна вступила в новую битву”, – сказал он.
На фоне этого Камурия отмечает, что роль Ирана по-прежнему сильна, и трудно отделить вопрос об оружии “Хезболлах” от переговорного процесса Ирана с западными державами. “Иран по-прежнему является ключевым игроком и имеет много карт, и ясно, что сторона не согласится передать свое оружие или провести реструктуризацию без полных гарантий”, – говорит Камурия.
Он поясняет, что эти гарантии могут включать в себя: полный уход Израиля, неприкосновенность финансовых ресурсов “Хезболлах” и восстановление того, что было разрушено войной, будь то юг или южные пригороды Бейрута. “Если вы хотите взять оружие, вы должны дать взамен. Это уравнение, которое выдвигает “Хезболлах”, – сказал он.
Возможные сценарии: между давлением и предотвращением взрыва
Что касается сценариев, которые могут развернуться на следующем этапе, Камурия не исключает ни одной возможности.
РЕКЛАМА1. Военная эскалация с Израилем: Камурия рассматривает возможность того, что Израиль может прибегнуть к десантным операциям в некоторых южных районах под предлогом выполнения резолюции 1701 силой, если посчитает, что ливанское государство не выполнило ее.
2. Эскалация давления США на Бейрут: Камурия отмечает, что Вашингтон продолжает оказывать давление на государственные институты, что может подтолкнуть некоторых политических оппонентов к внутренней эскалации. В то же время он считает, что большинство ливанцев осознали, что возвращение к гражданской войне не является реалистичным вариантом. Несмотря на серьезные удары, нанесенные ей, “Хезболлах” по-прежнему остается крупнейшей политической и военной силой в Ливане. Я не думаю, что кто-то готов противостоять ей военным путем изнутри”.
3. Ставка на время: Камурия считает, что “Хезболлах” вместе с Ираном научилась играть на время. На данном этапе “Хезболлах”, возможно, рассчитывает на то, что региональные и международные обстоятельства изменятся в ее пользу – эту тактику она не раз использовала на ключевых политических этапах.
Камурия завершает свой анализ, подчеркивая то, что он считает сутью дилеммы: “Израилю не нужны ни сильное ливанское государство, ни сильная армия, ни четкие границы. Он закладывает фитиль, а затем наблюдает издалека”, – уверен он.
РЕКЛАМА
